- Твою мать... - процедил сквозь зубы Люциус, смотря куда-то вдаль.
А вдали был песок. Песок был справа, песок был слева, песок был сзади и, наконец, песок был впереди. Куда ни кинь взгляд, вокруг километры песка, бескрайнее песочное море, тянущееся до самого горизонта. Просперро ненавидел песок каждой частичкой своей души, ненавидел каждую противную песчинку, которая так и норовила заползти под одежду или в сапог и там всеми силами отравлять и без того не очень приятную жизнь лейтенанта в этой пустыне. Нет, Хорьки в пустынях явно не водятся, им здесь вообще делать нечего... Но приказ есть приказ, и как бы Люциус не хотел от него отвертеться, он этого сделать не смог. На этот раз сила этого самого приказа оказалась мощнее его природной изворотливости. Да чего уж греха таить, Просперро думал, что это будет простое задание, кто же знал, что придётся таскаться чёт знает сколько по этой проклятой пустыне.
Люциус нагнулся к седлу и достал флягу. Здесь чертовски хотелось пить, постоянно, вот почему он основательно запасся водой перед путешествием. Кроме этой литровой фляги, у него было ещё две таких же, плюс трёхлитровый бурдюк, а ещё в глубинах сумки была небольшая фляжечка с "огненной водой", хотя в этом пекле она могла только навредить.   Лейтенант сейчас был облачён в обычную белую рубашку, штаны из лёгкой ткани и сапоги, голову от жары защищала старая добрая широкополая шляпа с белым пером. на руках его были кожаные перчатки для верховой езды, руки чувствовали себя в них просто "прекрасно", но что же поделать, без них было бы хуже. Не забыл наш герой и о здешних холодных ночах, так что за седлом был привязан тёплый шерстяной плащ и одеяло, остальные серьёзные его вещи остались на одной из вьючных лошадей, которых сейчас вели солдаты. Ах да, ещё на шее Просперро был большой коричневый шейный платок, который тот периодически использовал как маску. Сейчас Хорёк снял его, чтобы глотнуть воды. Он откупорил флягу и сделал парочку небольших глотков. Люциус боялся подохнуть здесь от обезвоживания, поэтому экономил ценную влагу как мог. Гадёнышь под ним фыркнул и ударил копытом по песку, коню это местечко тоже явно не нравилось.
Промочив горло, Хорёк обернулся к обратившемуся к нему магу, шуточка явно удалась, ведь на лице лейтенанта застыла едкая ухмылка.
- Паршивая и жаркая, как и всегда, господин Гримм, - Люциус протянул ему флягу, - если торгаши конечно вас не обманули и не всучили вам подделку, - ухмылка на его лице сделалась едкой, - в последнюю очередь я хотел бы надеяться на их честность, но это всё, что нам остаётся... - Люциус обернулся назад, где тащились его люди и громко крикнул, - сержант! Поторопите людей! К вечеру у нас намечен привал у оазиса!
Позади раздались одобрительные возгласы, Просперро тем временем развернулся и уже тихо добавил:
- По крайней мере я на это искренне надеюсь... Вам не холодно в этом,  господин Гримм?

Его спутник не соврал. Слухи о декане Гримме разошлись очень далеко за стены Академии: даже в далёких землях Вольной Катории  его порой поминают болтливые языки. И если верить самым скромным из слухов, то поедание младенцев окажется деянием едва ли не невинным. Впрочем, чем дальше сплетни идут, тем меньше правды в них остаётся. Люди всегда распускали нелепые слухи о магах, наговаривая на них почем зря. Иногда это играло на руку им, иногда – святым отцам. Как бы то ни было, главное, что сейчас они на одной стороне.
Флинта немного смущало то, что передвигаться им приходилось в дневное время суток, а  не прохладными ночами, когда делать это было бы намного проще для всех. Да и особого восторга от того, что остальная часть отряда плелась позади, а не прикрывала их спереди, Гвейн не испытывал. Оставалось только верить опыту и мудрости человека, прожившего на этом свете немногим дольше.
Услышав последнюю реплику молодого лейтенанта, Гвейн про себя улыбнулся. Причиной тому были вовсе не уверенность чародея в положительном исходе их миссии или его большое самомнение… Вряд ли их путешествию можно было дать характеристику увеселительной прогулки. Флинт не сомневался, что впереди их ещё ждёт огромная куча дерьма, которую придётся руками разгребать: искусными магами Круг просто так не разбрасывается, а раз ещё снизошел до того, чтобы нанять им в сопровождение дюжину имперских вояк, значит дело совсем дрянь. Просто, слова Просперро напомнили мужчине о небольшой запечатанной сфере, лежащей на самом верху его сумы и слабо пульсирующей. Конечно, он не мог ощущать этого через кожу, да под складками матерчатой ткани, в которую она была обвёрнута. Просто знал. Чувство, что она непременно пригодится, было настолько же сильным, как и чувство утомленности однообразием последних часов.
“Где же ваш проклятый оазис, мастер Харальд?”, подумал Гвейн, чувствуя на себе взгляд чародея.

Офф: Харальд Гримм, тут уже я ступил. Хоть и был трезв, но два часа ночи после рабочего дня... Будем считать, что Гвейн действительно разминал ноги.)

Отредактировано Гвейн (28-08-2011 14:05:22)

Ответ мага совсем не устроил Люциуса. Ну вот просто совсем совсем не устроил. Где-то в глубине души Просперро всё таки надеялся, что особых хлопот с этими аборигенами не возникнет, да и вообще всё задание обернётся долгой, изнурительной, но всё таки прогулкой по пустыне. Но с каждым шагом эта и без того небольшая надежда таяла буквально на глазах. Больше всего в этой ситуации Хорьку не нравилась просто таки тотальная неизвестность. А что если этих дикарей там раз в десять больше? Что они вообще о них знали? Люциус вот точно знал, что какими бы варварами они не были, эту пустыню и то, как в ней воевать, они знали явно лучше имперцев. Именно поэтому Просперро с самого начала крутил башкой как заведённый, он буквально каждую секунду ожидал того, что они попадут в засаду. Но пока их небольшому отряду везло. Впрочем, везения на долго не хватило...
Честно говоря, Люциуса аж всего перекосило когда они достигли оазиса и увидели открывшуюся им картину. Ну вот какого чёрта? Их отряд и так весь день тащился по пустыне, а теперь ещё и это.  Хорёк прекрасно знал, что солдаты устали после долгого перехода, с другой стороны у них был фактор внезапности, но если к этим налётчикам подойдёт подкрепление... Долгого боя они не выдержат. Впрочем, особого выбора у них не было. Людям, да и лошадям нужен был отдых, а искать другой оазис времени явно не было...
- К бою! - громко скомандовал Люциус, вынимая рапиру из ножен и никак не отреагировав на слова мага, он не нуждался в его советах - стройся клином! Тех, на кого напали эти в чёрных повязках без надобности не трогать! Если только сами будут атаковать! Живее!
Их отряд был конным, а все солдаты кавалеристами, такое построение, в виде острия копья, было идеальным для атаки. Сам Просперро выбрал для себя место на самом кончике этого острия. Конечно не самая безопасная позиция, но с другой стороны, в случае чего он сможет первым выйти из боя.
- В атаку! - прокричал Хорёк и послал коня галопом, в следующее же мгновение солдаты последовали за ним.
Мгновения, которые кажется вечностью. Мгновения, в которые из головы уходят все мысли, все чувства, кроме предвкушения схватки. Мгновения перед битвой. Они прошли, и вот их отряд как нож ворвался в строй врага. А Хорёк с диким рычанием рассёк рапирой лицо ближайшему налётчику.

Гвейн прикусил губу. Если б не хоть и короткие, но многочисленные остановки в пути, они бы сумели добраться сюда прежде, чем разразилось сражение. Насколько было бы проще отразить атаку стервятников пустыни одним мощным ударом, на расстоянии, пока враг был единым целым. Теперь же он слился с теми, кто могут быть как невинными жертвами, так и потенциальными союзниками. А может быть они такие же ублюдки, как и те, что вцепились им в глотку.  Поди да разбери в разгаре сражения, кто больший негодяй. Как бы то ни было, мастер Харальд сформировал указание достаточно четко: пострадавших от нападения без надобности не трогать. 
Покидать удобное седло Гвейн не торопился. Он был немного изумлён проворностью, с которой пожилой чародей ринулся в атаку, и в голове сразу же зародились сомнения о необходимости дополнять их небольшой, но и без того справляющийся с ситуацией, отряд. Однако первые потери со стороны Империи протрезвили сознание.
Пришла пора действовать. Оценив ситуацию на поле боя, Гвейн пришел к выводу, что имперские воины больше нуждаются в поддержке.  Выискивая взглядом отделившихся от толпы разбойников, Гвейн стал посылать в их направлении ледяные стрелы. Поток энергии мороза вырывался наружу стремительными порывами. Осколок магического льда пронзал плоть разбойников, проходя сквозь кожаный доспех, как нож сквозь масло. Уже после того, как он сумел столкнуть лейтенанта с седла, с пробитой грудью распластался на земле очередной налетчик.