"...Сколько прошло с того лета? Год? Два? Вечность? Не имеет смысла..."
Молодой кнехт стоял у серебрянного отполированного зеркала в прохладном предбаннике. Вольнокаторская контора имела свою собственную баню - в условиях крайнего севера особенность почти жизненно необходимая. А сегодня был почти праздник, потому что затопили не только печь в бане, но и очаг в самой конторе и жилых помещениях, где снова можно было по-человечески жить. А не топилась контора до того по глупой и недопустимой для пивыкшего к дисциплине десятника кнехетской хоругви и забавной и достойной прославления за каждой кружкой пива в течение ещё, по меньшей мере, полугода для обычного человека причине: не далее, как две недели тому назад развод охраны на одной из городских башен перепился. Что они отмечали - то ли канун праздника солнцеворота, то ли чьи-то именины, то ли просто леший дёрнул их на пьянство - хотя какой леший, здесь скорее уж чёрт морской или кобольд подгорный, - неизвестно. Да и неважно. А важно то, что по пьяни один из их братии, в прошлом пират Пепельных островов, решил припомнить молодость. А был он в молодости, курва его мать, избави Гхарротей, канонёром. Ну и решил показать своим дружкам своё мастерство: де собьёт любую указанную печную трубу.
"Мало что имеет смысл, кроме Грани Небесной с тех пор..."
По удивительнейшей случайности этой трубой оказалась труба кнехетской конторы. По той же удивительнейшей случайности - а не исключено, и закономерности, - хватка у морского волка сохранилась. А вот градоуправителю Яну пришлось после лично приносить извинения есаулу, в счёт городской казны нанимать печника и кровельщика, покупать материалы и - что уже точно закономерно, - вешать старого канонёра-пропойцу и сечь кнутом его собутыльников на площади, отчего скончались из них ещё двое.
"Если бы не ты, Триединый властитель душ наших, не знал бы я покоя, не знал бы я жизни, прах к праху лежал бы с ними на полях родного острова и с моего костра пепел..."
Теперь же, когда виновные были наказаны по местным суровым законам, а кровля и дымоход конторы восстановлены, помаленьку восстанавливалось и привычное течение жизни в пристанище хаспидов-гадоборцев в этой суровой земле. И первое, что сделал Гвиденьяр Альг эль-Вайрфалаа, вернувшись из комнатушки одной из местных корчм, так это сменил одежду, омылся и пропарился в бане и теперь брился у серебряного зеркала, размышляя о жизни. А с тех пор, как эпидемия на Кхаспидхольме унесла жизни его жены и сына, мысли молодого десятника зачастую витали в одном и том же облаке.
"Ты не дал. Ты вразумел, о, Отец Небесный, Творец живого, Заступник сущего. Благодарю тебя и тебе возношу хвалу."
Одевшись и войдя в общее помещение, именуемое местными кнехтами-старожилами не иначе, как "Чертогом Севера", он присоединился к компании двух своих знакомых - Зурена и Тьёлвена, - за партией в хнефатаффл. Тут же открылась дверь, и в контору вошёл ещё один земляк - Дьёрен из рода эль-Бриен, младший сын старого кнехта Дьеньяра. Дьёрен и Альг были погодками и потому часто виделись в палатах Кревхольма в годы обучения, но компании, в которых они обращались, были разными, а потому особо тесно они не общались, да и общих заказов им не доводилось выполнять. Как выяснилось впоследствии - до этой зимы.
Зимовать в Катории, обычно, дело неблагодарное. Вьюга, снег, холод, не в пример родным островам, не редкие потасовки на улицах среди буйной части местного люда и, до весны, почти полное отсутствие каких-либо заказов: морское сообщение с материком в зимние месяцы не велось, в местных лесах по снегу особо никто ничего не искал, торговый тракт до Северинга был один единственный и хорошо охраняемый, а вся более-менее смышлёная нечисть пряталась по своим пещерам и берлогам и впадала в спячку, а на местных йотунов-троллей гномы почти всегда охотились сами. Лишь ближе к весне голод выгонял чуд на происки. Но сейчас, первого месяца, этого ждать не приходилось. Но не по своей воле Моржова Кожа выбрал зимовку здесь, в Катории, а по прямому приказу Родрого Отца. Мудрому старейшине, говорящему с самим Гхарротеем, пришло видение, что старая легенда, почти детская сказка, рассказываемая бабками детишкам в Змиевой Тверди, под светом голубой луны наконец воплотится. И Гвиденьяр, получив приказ, не раздумывая, с первым же кораблём отправился в Каторию.
Между тем, приход Дьёрена заставил десятника обратить внимание ещё на одного субъекта в комнате. Возле бюро у входа, где принимались, выдавались и сдавались заказы стоял гном, о чём-то беседовавший вполголоса с есаулом Хареном.
- О чём толкуют?* - спросил Гвиденьяр у одноглазого Тьёлвена, качнув головой в сторону бюро.
- Кто? А, эти... Бес их знает. Заказчик пришёл от подгорных. Глядишь, работёнка под новый год появится, - пояснил Тьёлвен, подъедая своими двумя ещё одну пешку у Зурена. - С лёгким паром, кстати.*
- Благодарствую,* - ответил Гвиденьяр и прислушался  к разговору у бюро.

*- говорят на наречии дракенфьенг.

Дорога оказалась лёгкой и быстрой, при поднявшемся настроении ноги, казалось, сами несли куда нужно. Взгляд Дьёрена по больше части был устремлён под ноги, а сам Фет погрузился в размышления.
- Когда же, наконец, мастеровые закончат с дымоходом и можно будет забыть о всех трудностях и поселиться в здании конторы ? - молодой кнехт последний раз посещал его на прошлой неделе. До этого он делал это чаще, но сообразив, что дело не быстрое, решил поберечь ноги и время, хотя полезного занятия всё равно не находилось. В этот раз Дьёрен, как всегда, захватил свои скромные пожитки, а хозяину того "клоповника", в котором ему не повезло остановиться, заплатил лишь за сегодняшний день и предупредил, чтобы комнату занимали, только если сам кнехт не объявиться до следующего дня.
- Слава тебе, Триединый Отче - произнёс хаспид, выйдя на одну из главных улиц, он увидел вдалеке столб дыма, тянущийся из трубы здания конторы. Уж чего-чего, а этого он точно не ожидал. Наконец-то его мучения кончатся, и он сможет поесть приличной еды, насладиться более пристойным обществом, а самое главное, как следует отпариться в бане. В этой процедуре он отчаянно нуждался уже несколько недель.
Войдя в общий зал конторы, Дьёрен до конца убедился в целости отопительной системы здания, обратив внимание на тот факт, что с его последнего визита народу в "Чертоге Севера" значительно прибавилось. Первым, с кем Фет встретился взглядом был кнехт по имени Гвиденьяр из рода эль-Вайрфаллаа по прозвищу "Моржовая кожа". На сколько помнил Дьёрен - своё прозвище этот гадоборец получил за невероятно спокойный, даже по меркам дракенфьенгов, характер. Разозлить его можно было, лишь оскорбив честь рода, в остальном же, добиться хотя бы малейшего проявления эмоций от азора Гвиденьяра, состоящего на сегодняшний день, если Фету не изменяла память, в звании десятника, возможности не представлялось. К тому же, хотя это и не являлось большой редкостью, но всё же "Моржовая кожа" среди прочих представителей кнехетской хоругви слыл хаспидом очень набожным. Всеми этими качествами молодого десятника Дьёрен восхищался и, по возможности, старался перенять, хотя общаться, по разным причинам, им удавалось редко. Встретившись глазами с Гведеньяром, Фет едва заметно улыбнулся и кивнул. В, казалось бы, беспристрастном взгляде молодого десятника читалось глубокое чувство утраты, немного притуплённое временем, но ещё довольно сильное, чтобы давать о себе знать. О страшной оспе, поразившей сердце Кхаспидхольма в прошлом году забудут ещё не скоро. Недуг унёс жизни многих, в том числе сына и жены азора десятника. Его же самого долгое время никто не видел, одни поговаривали, что Гвиденьяр отправился на охоту, которая стала для него последней, другие, что он до сих пор не вернулся из молелен дальнего шхера, на который удалился сразу после погребения родственников. Дьёрен вообще не любил слухи, считая их бесполезным сотрясанием воздуха, а отсутствие, по его мнению, правдивой информации не давало ему возможности прийти к каким-либо выводам. К счастью, семья Фета оказалась за пределами распространения инфекции, поэтому никто из его родственников не пострадал. Сам же он находился в это время на Немоне, занятый поиском вампира, убийство которого было необходимым этапом второй ступени посвящения. Поэтому узнал Дьёрен о страшном горе, подкосившем многих его соотечественников, лишь когда вернулся из дальнего плавания.
Внимательно оглядев зал, кнехт больше не заметил ни одного знакомого лица, но всё же в общем зале нашлось ещё кое-что, на чём остановился взгляд молодого хаспида. Возле бюро стоял гном, негромко обсуждающий что-то важное с есаулом.
- Неужели и заняться скоро будет чем! - не веря своим глазам, Дьёрен тихонько присвистнул. Ведь контракт исходил не от невесть кого, а от самих детей Тефура, работа хоть и не простая, но всегда хорошо оплачиваемая. Все ещё не до конца доверяя своим глазам, Дьёрен решил не терять времени даром и как можно быстрее занять койку, привести себя в порядок и как следует перекусить, поэтому, не забыв поблагодарить создателя, собрался уже было отправиться в жилую часть здания, как услышал слова есаула:
- Дьёрен, не торопись. - взгляд Харена был серьёзным и требовательным. Но Фету дважды повторять не пришлось, он быстро присоединился к остальным семи гадоборцам, отобранным лично есаулом, и внимательно выслушал все его наставления, а затем с удвоенной скоростью принялся исполнять поручения старшего по званию, не забывая о собственных недавно запланированных мероприятиях.

Отредактировано Дьёрен (12-08-2013 00:09:59)

Дьёрен, сложив ноги в позе лотоса, сидел на небольшом коврике перед камином, разглядывая потрескивающее пламя. Ножны с мечами и камой лежали рядом, а чуть подальше от огня - походная сума, до отказа набитая всевозможными колбами, съестными припасами и прочими необходимыми принадлежностями. Атмосфера в "Чертоге Севера" стояла не столько напряжённая, сколько, скорее, сосредоточенная. Несколько кнехтов, включая самого Фета, уже завершили все приготовления и дожидались времени отправления, в то время как остальные ещё занимались - каждый своим делом. Молодой хаспид воздал молитвы творцу, дабы тот помог ему не допустить ошибок при сборах и охранил в предстоящем путешествии, после же Дьёрен в очередной раз мысленно перебрал свои последние действия от начала и до конца. Внимательно выслушав есаула и стараясь ничего не забыть, Фет занял одну из коек в жилом помещении, оставив на ней все свои пожитки. После ему наконец-то выпала возможность как следует попариться в бане. Затем кнехт оделся в чистую одежду, побрил подбородок, успевший обрасти густой чёрной бородой, и верхнюю часть головы, оставив лишь толстую короткую полоску жёстких чёрных волос и возблагодарив Триединого за предоставленную ему возможность - привести своё тело в порядок. Внимательно осмотрев своё снаряжение, Дьёрен наточил мечи, кама же в этом не нуждалась, так как ей молодой хаспид пользовался значительно реже. Кольчуга и кожаный доспех находились в полном порядке, ввиду того, что нужда в них отсутствовала уже более месяца. Опорожнив походную суму, Фет решил, что было бы не лишним пополнить запасы продовольствия и наполнить водой давно опустевшую флягу, но главное - ему, как и остальным кнехтам, было необходимо посетить алхимика, чем молодой хаспид и занялся в ближайшее время.  Получив весьма приличное количество всевозможных колбочек с различными смесями и зельями из конторского зельехранилища, молодой хаспид посетил кухню, где пополнил свои запасы продовольствия и не пренебрёг возможностью испробовать рисовой молочной каши, приличной порции жареной свинины и кружки кваса. После, почувствовав прилив сил, как правило, наступающий после плотной трапезы, Фет снова поднялся в жилые помещения. Войдя в свою комнату, молодой кнехт принялся облачаться в походную одежду и доспехи. Поверх льняной рубахи Дьёрен надел стёганку, изнутри подшитую шерстью, на которую натянул кольчугу, под льняные штаны поддел две пары шерстяных шоссов, натянул валенки, на них шерстяные сапоги, пониже колен. Для того, чтобы надеть панцирь и наплечники пришлось попросить помощи у одного из незанятых пахоликов. Затянул ремни кожаных нарукавников, объединённых с полурукавицами. Натянул на ладони кожаные перчатки, на голову надел медвежий малахай. Когда сборы были окончены, Дьёрен спустился в общий зал и уселся на ковёр перед костром, чтобы немного успокоить тело и дух перед предстоящим походом. В очередной раз мысленно перебрав все свои приготовления, Фет удовлетворительно кивнул:
- Вроде бы всё.

Отредактировано Дьёрен (19-08-2013 21:24:34)

Группа из восьми гадоборцев, возглавляемая гномом-гонцом со времени отправления успела преодолеть больше половины пути, давно оставив позади Меновые ворота и Тёмный форпост. Двигались путники довольно быстро, Дьёрен успел пожалеть о том, что напялил на себя так много тёплой одежды, потому как ветер стих, тучи рассеялись, и вся нижняя одежда уже успела пропитаться потом. Но всё же нужно отдать должное Ормульву Гриммульвссону. Гном относился к своим обязанностям с должной серьёзностью: едва отряд покинул своё временное пристанище, гонец задал группе такой темп, что оставалось только восхищаться тем, как один из детей Тефура, не отличающихся, как правило, ни длиной ног, ни особой выносливостью, способен выдерживать такую нагрузку. Тем не менее, гному приходилось трудно, он то и дело пыхтел и кряхтел, а взгляд его был серьёзен и задумчив.
Дьёрен, владея довольно скудной информацией относительно предстоящего похода, просто "горел" желанием узнать хоть какие-то подробности, но, справедливо рассудив, что азора Ормульва сейчас лучше не беспокоить, молодой хаспид решил подождать более удачного момента. Остальные же члены отряда, казалось, и вовсе не испытывали никаких неудобств. Сразу за гномом следовал, возглавляющий отряд десятник Гведеньяр эль-Вайрфаллаа, назначенный на эту должность есаулом Хареном, как старший по званию. За ним двигались двое хаспидов, чьих имён Фет не знал, хотя если задуматься, то кроме азора десятника Дьёрен не был знаком ни с одним из своих спутников, что его совершенно не радовало. В ближайшее время молодой кнехт собирался разобраться с этим глупым недоразумением. Сколько Фет себя помнил, он не особенно жаловал чужое общество, но раз уж ему предстояло отправиться на задание не одному, придётся получше узнать своих товарищей по оружию. Дьёрен всегда считал, что во время боя полагаться можно только на себя, но если довериться кому-то ещё, то в трудную минуту это доверие может стоить кому-либо жизни - спасённой или утраченной. Но больше всего молодой кнехт боялся довериться кому-либо только потому, что сам мог не оправдать возложенных на него ожиданий и по его вине могли погибнуть другие, поэтому и выполнением контрактов, по большей части, Дьёрен занимался самостоятельно. Так же он был очень рад тому, что хотя это было не возможно, ему не пришлось возглавлять отряд. И дело здесь было даже не в полном отсутствии опыта, а опять же в ответственности за чужие жизни, которая тяжким грузом ложилась на плечи тех, кто командовал хотя бы не большим количеством людей. Сейчас Фет мысленно благодарил Триединого за то, что эта участь выпала не ему и в то же время просил Создателя о том, чтобы тот помог азору Гведеньяру справиться с этой сложной задачей. Из тяжёлых размышлений кнехта вывел небольшой камешек, неудачно подвернувшийся под правую ногу на скользком участке дороги. Фет, изо всех сил стараясь сохранить равновесие, поставил левую ногу назад, перенося на неё весь вес, и инстинктивно взмахнул руками, чудом удержавшись на ногах.
- Эй, хлопец, крепче на ногах держись! - чей-то доброжелательный низкий голос раздался откуда-то сзади.
- Постараюсь, батенька. - Дьёрен обернулся, встретившись взглядом с крепким хаспидом среднего роста. Взгляд его выражал полное отсутствие враждебности и многолетний опыт. Кустистые брови увенчивали собой лишь один глаз ярко-голубого цвета, второй скорее всего отсутствовал, так как глазницу скрывала повязка из тёмной ткани. Из-под малахая свисала длинная, до пояса, коса каштановых волос с редкими седыми прожилками. Сильно впалые ноздри время от времени выпускали мелкие облачка пара. Тонкие губы, как и всю нижнюю часть лица полностью покрывала короткая борода того же цвета, что и волосы. За спиной висел сагайдак с коротким наборным луком трилонской работы, на поясе в кожаных ножнах покоился харалужный клыч.
- Тебя как звать-то хлопчик? - поинтересовался кнехт.
- Дьёрен из рода эль-Бриен. - Фет был рад тому, что удалось завязать разговор хотя бы с одним из своих спутников.
- А меня Тьёлвеном кличут, из рода эль-Каэренфьенг - хаспид улыбнулся - смотрю, у нас тут одни внуки, да правнуки известных героев собрались.
- Хм..., может оно и к лучшему, контракт похоже серьёзный, раз плата столь велика.
- Похоже на то - Тьёлвен слегка поморщился - не нравится мне это: спускаться в самую бездну, которая так и кишит всякой нечистью, да ещё и неизвестно зачем.
- Да, похоже нелегко нам придётся. - согласился Фет.
- Ладно, Дьёрен, в Северинге время поговорить будет, сейчас не будем отряд задерживать - кнехт заговорщицки подмигнул - гном бедный, вон смотри как пыжится, того и гляди лопнет от натуги.
- Всё может быть. - улыбнулся Фет. Оставшуюся часть пути он провёл в одиноком молчании, погружённый в свои мысли.

Отредактировано Дьёрен (25-08-2013 00:45:40)